11 лингвистов, 14 сёл: экспедиция в рутульские диалекты

5—27 июля 2022 года состоялась экспедиция Школы лингвистики по описанию диалектов рутульского языка, проведённая при поддержке фонда “Открываем Россию заново”. Участники экспедиции делятся опытом и рассказывают о полученных результатах.

Abbey Road в Хнове

Максим Меленченко

5—27 июля 2022 года состоялась экспедиция Школы лингвистики по описанию диалектов рутульского языка, проведённая при поддержке фонда “Открываем Россию заново”.

Рутульский язык — один из коренных языков Дагестана, он принадлежит к лезгинской ветви нахско-дагестанской языковой семьи. По официальным данным, на нём говорит около 30 тысяч человек в южном Дагестане и на севере Азербайджана. В экспедиции под руководством заведующего Международной лаборатории языковой конвергенции Георгия Алексеевича Мороза приняли участие сотрудники Лаборатории (Михаил Александрович Даниэль, Нина Роландовна Добрушина и Тимур Анатольевич Майсак) и студенты Школы лингвистики НИУ ВШЭ.

Преподаватели и студенты Школы лингвистики занимаются рутульским языком не первый год: с 2016 года регулярно организуются экспедиции в село Кина Рутульского района Дагестана, в котором лингвисты занимаются последовательным описанием кининского диалекта. Однако в других сёлах говорят на других рутульских диалектах и говорах, большинство из которых исследовано очень слабо, так что эта экспедиция отличалась по формату от прошлых дагестанских лингвистических экспедиций. Обычно лингвисты живут в одном селе (как, например, в Кине) и каждый день работают с одними и теми же переводчиками, а мы почти каждый день ездили или ходили в новое место. За три недели экспедиции мы собрали анкеты в четырнадцати сёлах — почти во всех, где исконно живут рутульцы. Исключение составляют только те несколько сёл, про которые известно, что они отделились недавно, и их язык не успел поменяться, а также сёла, где вообще никто не живёт на постоянной основе или осталось слишком мало людей.

Дагестан известен среди лингвистов как регион с высокой языковой плотностью: на небольшой территории умещается более сорока коренных языков. Эта особенность, как считается, связана с географической и социальной изолированностью сёл друг от друга. Другое следствие этой изолированности заключается в том, что высокую степень различий можно найти и внутри одного языка. В отличие, например, от диалектов современного русского языка, диалекты рутульского различаются гораздо сильнее. Практически в каждом селе говор отличается — иногда сильно, иногда не очень. Различия сохраняются даже между сёлами, находящимися друг от друга на расстоянии пары километров. А у двух людей из неблизких сёл может быть затруднено взаимопонимание. У рутульского есть единая литературная норма, но она сравнительно молодая — её начали преподавать в школе только в конце XX века, так что очень небольшое количество людей ей овладели — общение продолжается на живо функционирующих диалектах.

Как это было?

Нашей экспедиции предшествовала подготовка: мы читали грамматики, научные статьи и диссертации, в которых упоминались диалектные различия рутульского языка, и выписывали самые интересные явления в таблицу. Из неё мы выбрали самые простые для тестирования явления и такие, которые способны сказать многое о системе языка, а не о частных нерегулярностях. Потом были придуманы тесты для анкеты — слова и короткие предложения, понятные всем носителям и позволяющие уловить разные значения параметров. Анкета составлялась таким образом, чтобы значения могли быть легко обработаны компьютером. Это позволяет почти автоматически вычислить близость разных диалектов друг с другом, и, впоследствие, делать выводы об истории их расхождения или же междиалектных контактах.

Каждый день после завтрака мы отправлялись работать. Если до села можно было добраться пешком за час-полтора, мы обычно шли пешком, а по пути разговаривали и любовались природой. До далёких сёл мы добирались на микроавтобусе. Иногда мы оставались работать в селе, где жили, а в свободное от сбора время занимались обработкой данных.

Обычно мы ходили парами, но каждый занимался сбором своей части анкеты — так можно работать быстрее и поправлять ошибки друг друга. Вечером после ужина у нас были семинары, на которых мы обсуждали промежуточные результаты и возникающие проблемы. Во время семинаров мы пили чай с конфетами «Золотой степ», ставшими уже своеобразной традицией для участников, поэтому они проходили вовсе не утомительно, даже если длились до одиннадцати вечера.

В каждом месте мы старались собрать всю анкету по два раза, чтобы сделать наши данные более надёжными и устойчивыми против случайных ошибок. Иногда это получалось очень быстро, и некоторые собирали анкету в третий раз, а иногда к шести вечера некоторые участники экспедиции ещё не были готовы возвращаться домой. В некоторых сёлах мы также записывали сто- и двухсотсловники для проекта DagSwadesh и собирали заимствования для проекта DagLoans.

Даже если собираешь данные каждый день в новом селе, всё равно удобнее иметь на некоторое время постоянное место жилья, так сказать, твой “стол и дом”. Поэтому, несмотря на ежедневные вылазки, за всё время экспедиции мы базировались в трёх селах Рутульского и Ахтынского районов — Кина, Хнов и Шиназ.

В селе Кина мы остановились в том же доме, в котором жили в предыдущих поездках. Это дом почти на вершине села, у реки, где уже никто не живет. Поначалу у нас не было газа, так что готовили мы на электрической плите, которая очень долго разогревалась, из-за чего дежурным приходилось начинать приготовление пищи сильно заранее. Но мы быстро привыкли ко всему этому, да и вместе было весело справляться со всеми трудностями!

Поработав в Кине и соседних сёлах, мы отправились в Хнов — единственное рутульское село, находящееся в Ахтынском районе (который населяют в основном лезгины). Там мы работали целых три дня — больше, чем в других местах. Дело в том, что хновский диалект сильно отличается от речи других сел. В эту поездку с нами поехал наш кининский друг Музафер, и мы наблюдали, как происходит общение между ним и хновцами: в разговоре на рутульском через каждые два-три слова встречаются русские слова. Кининцы и хновцы с трудом понимают языки друг друга!

Хнов — одно из самых труднодоступных мест в Дагестане. Дорога туда очень старая и ухабистая, построена была ещё при народной власти, и на ней регулярно случаются обвалы, которые нельзя объехать на большой машине. Поэтому в Ахтах мы пересели из нашей уже полюбившейся желтой маршрутки в три «Нивы» и стали подниматься в горы. Подъем в Хнов занял около двух с половиной часов, хотя расстояние от Ахтов, на самом деле, не очень большое — чуть больше 30 км.

По приезде в Хнов первым делом мы стали искать себе дом, однако такого, где могла бы поместиться вся наша группа в 12 человек, не нашлось. Поэтому мы поселились в местной школе, чему оказались очень рады. Спали мы все в спортивном зале в своих спальниках на полу из матов, а ели в школьной столовой, где, были все удобства для приготовления пищи и много сидячих мест за столом. В спортзале даже висел канат, на котором мы с удовольствием повисели. В общем, нам понравилось жить в хновской школе!

Нам очень понравилось и само село — оно очень старинное, что хорошо видно по расположению его кварталов и архитектуре построек. В селении много узких мощеных улочек, дома построены из ровно отделанного камня — всё это очень напоминало маленький средневековый городок.

Еще одной достопримечательностью Хнова являются серные бани, в которые мы ездили мыться. В 60-е годы советские люди пробурили скважину в месте, где залегают горячие серные источники, благодаря чему всё село может и по сей день пользоваться природной и лечебной водой. Но местные жители не только моются в банях, но и, например, стирают. Женская часть нашей команды была свидетельницами этого действа — в ходу были старинные орудия, которыми отбивали одежду, как кусок мяса…

Наконец, после Хнова следующим нашим пунктом назначения было село Шиназ. В Шиназе мы поселились в доме, где вся жилая часть располагалась на втором этаже, а с крыльца, которое служило также и балкончиком, открывался красивый вид на горы.

Здесь мы столкнулись с трудностями с водой: первые дни было довольно жарко, и вода из шланга могла подолгу не течь вовсе.

Шиназ — большое и древнее село с богатой историей, расположенное в довольно широкой долине. Его окружают зеленые горы и луга, а вдалеке виднеются высокие горные вершины, на которых даже в июле лежало немного снега.

Нам очень повезло с погодой — почти всегда было солнечно и тепло. Ближе к концу немного похолодало, а в один из дней, когда мы собирались идти пешком в Куфу, целый день то и дело шел дождь, из-за чего нам пришлось остаться дома. Но это был единственный раз, когда погода нарушила наши планы, поэтому это действительно здорово, что все вышло так гладко.

С чем были трудности, так это с тем, чтобы найти людей для работы. Из-за того, что почти каждый день мы оказывались в новом селе, у нас, в отличие от многих языковых экспедиций, не было знакомых нам долгое время опытных информантов, готовых с нами работать. В каждом селе нам заново приходилось рассказывать, кто мы и чем занимаемся, завоёвывать доверие местных жителей. Конечно, в большинстве случаев переводчики находились довольно легко, но иногда на это уходило очень много времени и сил. Например, в последнем посещенном нами селе Куфа, с этим были большие проблемы. Почти все, кто нам попадались, были женщины из других сел, которые вышли сюда замуж, а те, кто мог бы нам помочь, уехали на сенокос, или собирать малину, или еще куда-то. Летом у сельских жителей очень много работы!

Ну, и конечно, было трудно изучать разные диалекты. Привыкаешь к фонетике кининского диалекта, а потом попадаешь в другое село, где все как-то звучит по-другому — сложно понять, как записать транскрипцию. Тяжелее всего с этим было, наверное, в Хнове, где вся языковая система сильно отличается: встречались неожиданные морфологические формы и даже какие-то новые показатели, которые мы до этого нигде не слышали. Из-за этого время, затраченное не опрос анкеты сильно увеличивалось — многие контексты и словоформы приходилось переспрашивать у переводчиков по нескольку раз. Конечно, и мы сами, и те, с кем мы работали, сильно уставали от этого.

Еще одной проблемой был нестабильный интернет. Конечно, бывало неприятно, когда не получалось отправить важное письмо по почте или написать родным сообщение, однако в этом был плюс — все стали чувствовать себя лучше в отсутствие большого количества информации и новостей, которые обычно сваливались в течение дня. Положительное влияние отсутствия интернета мы особенно отметили в Шиназе, где он стал стабильным, и мы снова погрузились в пучину обилия контента.

Результаты и планы

Мы собрали огромное разнообразие языковых переменных, которые могут различать диалекты на всех уровнях языка. Диалектологические исследования помогают понять, как в точности происходит отдельно взятое языковое изменение, или, наоборот, удержание и унаследование без изменений тех или иных языковых структур. Тем не менее, нам предстоит ещё тщательнее отсеять и переформулировать все собранные переменные и перепроверить данные перед тем как применять к ним алгоритм кластеризации.

Кое-что любопытное видно уже даже сейчас — на сырых и предварительных данных. Так, по субъективным ощущениям, хновский и ихрекский диалекты, располагающиеся в изолированных долинах на противоположных полюсах ареала, оказываются странным образом похожи. Это может объясняться тем, что в них могли лучше сохраниться унаследованные от праязыка архаичные черты, которые уже успели измениться в основной массе сёл.

С другой стороны, несмотря на ощутимую схожесть, центральные диалекты тоже оставляют много пищи для размышлений. Некоторые из них обобщённо именуются в литературе “смешанными”. Это название как бы предполагает, что интересных явлений в этих диалектах немного — они, в лучшем случае, представляют случайную “смесь” явлений, уже известных по данным других диалектов, так что подробных описаний по ним не существует. Этот подход, укоренившийся в традиции, как оказалось, неверен. Во-первых, в каждом таком “смешанном” диалекте обнаруживаются уникальные черты, отличающие его от других. Так, например, в говоре села Лучек, которое находится на перепутье Самурской и Кара-Самурской долин, оказалось аномально много звука /æ/, что непохоже ни на один диалект в округе. С другой стороны, только скрупулёзный анализ данных смешанных диалектов позволит отойти от примитивного деления на центральные и периферийные диалекты и позволит строить более комплексные модели распространения изоглосс. Ведь в этом и ценность “смешанных” диалектов: если явления “смешаны” в разных пропорциях, то по этим пропорциям можно установить, где явление возникло давно, а на какие диалекты оно распространилось недавно.

Большой неожиданностью для нас стало и то, как сильно порой отличается речь даже в разных районах одного села. Такое заметно в самых старинных и исторических сёлах — Ихреке, Рутуле, Хнове.

В ходе работы мы нашли в разных диалектах много особенностей, которые не были описаны лингвистами раньше. Например, пространственная система, обнаруженная в Хнове оказалась совершенно непохожей на остальные диалекты, и, видимо, является хновской инновацией. Вместе с тем, собранные нами данные сильно противоречат уже сложившимся в литературе представлениям об её устройстве. Теперь наша работа состоит в том, чтобы убедительно показать, что существующие описания этой системы неточны и неполны, и разобраться, почему так получилось.

Кажется, эта экспедиция была для всех совершенно новым опытом, и результат мог быть совсем непредсказуемым. В итоге получилось собрать очень много всего, и каждый сделал что-то своё. Мы спросили о впечатлениях Нину Роландовну Добрушину — вдохновительницу проекта; человека с большим экспедиционным опытом.

Хотя я езжу в Дагестан уже много лет, эта экспедиция была для меня совершенно необычной. В этом году мы разработали совсем новую программу исследования, и было неочевидно, что ее удастся в полной мере реализовать. <...> Лично я ежедневно испытывала исследовательский восторг, видя воочию, как от села к селу слегка меняются формы, слова, конструкции. Этот опыт дает очень яркое и непосредственное впечатление о жизни языка в географическом пространстве. Проект получился в высшей степени коллективным — у каждого был свой кусочек мозаики, и все вкладывались в равной степени. <…> Я безмерно благодарна студентам, которые продемонстрировали интерес, работоспособность, добросовестность и готовность к любым трудностям. И не меньше я благодарна жителям рутульских сел, которые принимали нас, отвечали на наши вопросы, кормили и помогали.

Конечно, нам предстоит ещё долгий путь до окончательных результатов. Но уже сейчас у нас есть много разных языковых данных, которые можно использовать не только для построения диалектной классификации. Это просто полезный архив междиалектных различий, фраз на рутульском и фонетических записей — что-то вроде маленького параллельного корпуса с проработанным содержанием и разметкой. От этих данных жалко избавляться, ведь они ещё могут послужить для большого количества статей на различные темы. Поэтому все они поместятся в базу данных с удобным поиском, которой можно будет пользоваться, чтобы исследовать какие-то переменные, не вошедшие в наш целевой список. Эта база данных будет доступна для всех желающих на сайте проекта. Для любой переменной на этом сайте можно будет построить карту и посмотреть её географическое распределение.

Когда база данных будет готова, а методологические вопросы уточнены, мы планируем издать коллективную статью, предлагающую кластеризацию диалектов рутульского. Мы хотели бы, чтобы она была не просто искушённой визуализацией того, что мы узнали про рутульский диалектный континуум. Но пока что мы не будем раскрывать всех карт: конкретная концепция статьи — секрет! :)

Нам хочется отблагодарить всех, кто помимо нас участвовал в экспедиции: это наши переводчики, водители, и бесчисленное количество людей, помогавших нам освоиться на месте. Поэтому помимо базы данных, ориентированной на использование специалистами, мы делаем небольшую иллюстрированную книжку для рутульского сообщества с обзором интересных различий в речи разных рутульских сёл, которые мы нашли. Хотелось бы, чтобы она была издана на некоммерческой основе и нашла место на полке каждого рутульца, которому было бы интересно ощутить такой кусочек своей “языковой идентичности”. Такая книга наглядно покажет носителям языковые отличия, которые они и так интуитивно ощущают в повседневном общении с жителями других сёл, а также послужит источником познавательных фактов о родном языке.

Авторы: Ася Алексеева, Никита Беклемишев, Анастасия Иванова, Максим Меленченко, Константин Филатов

Дата

12 сентября 2022

Авторы